По словам специалистов, таких на вооружении украинской армии нет. С этими винтовками воюют иностранные наемники. Несчастная мать решила показать всему миру, кто и из какого оружия убил ее сына, и рассказать правду о том, что происходит в Донецке.

Одетая в траур женщина нервно мнет георгиевскую ленточку. Опухшее от слез лицо, боль в глазах, седина под черным платком. Мать, пережившая сына, не может сдержать слез,  и лишь через некоторое время берет себя в руки.

- Я уехала в Италию на заработки, чтобы хоть как-то поддержать семью, — тихо и потерянно говорит она. — А то наши правители довели Украину до такого состояния, что здесь уже невозможно было жить по-человечески.

Татьяна Зверева смогла воспитать и поставить на ноги сына. А потом он сам начал строить свою судьбу. 43-летний Марк жил в Донецке вполне благополучной жизнью. Небольшой, но хорошо налаженный бизнес, любимая и любящая жена, умница сын, мать за границей, куда можно было уехать. Казалось бы, зачем успешному предпринимателю и хорошему семьянину уходить от такой спокойной, размеренной и счастливой жизни на войну добровольцем?

С тех пор, как в стране начались тревожные события, Татьяна Зверева звонила сыну каждый день. Скайп, телефон, телефон, скайп… Мать всегда была в курсе того, что происходит на востоке Украины и в семье Марка. О том, что сын решил записаться в ополчение, она тоже узнала одной из первых.

- Я его отговаривала, просила бросить все и уехать ко мне в Италию, — сквозь слезы вспоминает Татьяна Зверева. — А он меня тогда просто и спокойно спросил: «Мама, скажи, а где бы ты была, если бы оказалась на моем месте?» Я не смогла ему солгать. Ответила: «В первых рядах». «Вот видишь, — сказал он. — А ведь я твой сын, мама».

Шли бои за аэропорт. В тот роковой день, ощущая смутную тревогу, Татьяна Никифоровна снова позвонила в Донецк.

- Не волнуйся, мама, у меня все хорошо, — сказал ей тогда Марк.

- Береги себя, — попросила мать.

Сын уберечься не смог. Жена Марка тоже словно предчувствовала беду. Она в тот день не хотела отпускать мужа из дома. Умоляла, стояла перед ним на коленях, лишь бы не уходил. Но так и не смогла удержать. Марк ушел. Это был первый раз в семейной жизни, когда он повысил голос на жену. Первый и, как оказалось, последний.

Убитой горем матери невыносимо трудно вспоминать и говорить о случившемся, но Татьяна Зверева вспоминает. Говорит… Сквозь слезы, сквозь боль. Она пообещала себе, что о смерти сына должны узнать как можно больше людей.

Жена ополченца слышала, как речь мужа оборвалась на полуслове, и выпавший из руки мобильник ударился об асфальт. Пуля попала Марку в правый глаз. Выбило оба. Татьяне Зверевой пришлось хоронить изуродованного сына.

- А ведь у него были такие красивые глазки! — мать больше не может сдерживаться. Рыдает…

На похоронах о Марке было сказано много хороших слов от соратников. И до сих пор от друзей и знакомых со всего мира в адрес Зверевых приходят соболезнования.

Пуля, убившая Марка, уже за границей. А Татьяне Зверевой теперь придется поднимать на ноги внука, оставшегося без отца.

В России и большинстве стран, имеющих собственное патронное производство, калибры пуль измеряются в миллиметрах. В Великобритании калибр измеряют в тысячных долях дюйма, а в США в сотых долях дюйма. Калибр равный 0,5 дюйма в США будет обозначаться — .50, а в Великобритании — .500 Ноль перед точкой не ставится. Калибр обозначает диаметр пули. В пистолетах самый массовый калибр и за рубежом, и в России равен 9 мм. Пули для ручного стрелкового оружия бывают малого калибра — до 6,5 мм, нормальные — от 6,5 мм до 8 мм и крупные — от 9 до 20 мм. В армиях НАТО массово применяются патроны с пулями двух калибров: 5,56 мм и 7,62 мм. В России 5,45 мм и 7,62 мм.

Пули калибров 5,56 и 5,45 отличить может лишь специалист, внешне они очень похожи. Калибры 7,62 мм вообще идентичны. В снайперском оружии применяются пули как калибра 7,62 мм, так и более мощные 8,6 мм или калибра .338 Lapua Magnum. Этот калибр наиболее популярен на Западе как среди охотников, так и в спецподразделениях. Именно наличие пуль калибра 8,6 мм может служить подтверждением использования или западного стрелкового оружия, или западных наемников.

После покушения в Донецке на Павла Губарева корреспонденту «РГ» удалось поговорить с чудом спасшимся народным губернатором о том, насколько сейчас безопасно находиться в городе.

Напомним, кабинет Павла Губарева, расположенный на девятом этаже областной госадминистрации, среди ночи обстреляли из гранатомета. Однако граната попала в фасад здания рядом с окном Губарева. От взрыва в соседних окнах на девятом и десятом этажах повылетали стекла. К счастью, никто не пострадал. На следующий день ночной взрыв обсуждала вся администрация.

Причем корреспонденту «РГ» довелось выслушать самые разные мнения. Кто-то говорил, что здание обстреляли с самолета, кто-то — что внутри сдетонировал взрывпакет.

- Я практически жил в администрации и постоянно там ночевал, но в ночь покушения уехал из здания, — рассказывает Павел Губарев.

На этом настояла охрана. По оперативным данным, поступил заказ на ликвидацию народного губернатора, и, как выяснилось, предосторожность оказалась не лишней.

- Ополченцам со стрелковым оружием приходится противостоять хорошо вооруженной, хотя и деморализованной армии, — говорит Павел Губарев. — А история показывает, что подобные войны могут продолжаться от двух с половиной до десяти лет.

На вопрос, необходима ли эвакуация из Донецка мирного населения, Павел Губарев ответил так: «Это каждый будет решать сам, но я бы советовал».

Подготовил Руслан Мельников